Часть 1. Тишина. Она различна. Мёртвая тишина, когда беззвучие давит на тебя, пригибает к земле, нервирует, заставляет оглядываться назад в какой-то неясной тревоге. Звенящая тишина, когда мир будто застыл на мгновение, переводя дух, чтобы вот-вот ринуться вперёд, разрывая пространство и вплетая шум, грохот и гул голосов в ткань бытия. В Ривенделле тишина иная. Мягкая. Она обволакивает, подобно туману, принося спокойствие, остужая чувства, бурлящие в человеке. Ясные глаза сына Гондора внимательно изучают полотно картины, вглядываясь в искусно прорисованный мир. Неясные думы тревожат человека, будоража его сознание, они не поддаются усмиряющему действию Ривенделльской благостной тишины. Человек чувствует на себе чей-то изучающий взгляд. Он оборачивается. - Ты не эльф. – Сын Гондора озадачен. Странно видеть человека в обители эльфов. Чуждо он выглядит здесь. Как и сам сын Гондора. - Людям с юга здесь всегда рады. – Чуть улыбаясь и поведя рукой, отвечает незнакомец. - Кто ты? – спрашивает гондорец, изучая лицо человека. Он немолод, но и не стар. Красив. Тёмные волосы обрамляют обветренное лицо, светлые глаза живо блестят. - Я друг Гендальфа Серого. –Уклончиво отвечает он. Это чуть успокаивает гондорца. - Тогда мы пришли сюда за одним и тем же. – Чуть улыбается он. – Друг. – добавляет воин чуть погодя. Незнакомец не отвечает, внимательно глядя на гондорца. Тот чувствует непонятное смущение, ему неудобен пристальный взгляд человека. Сын Гондора отворачивается, не в силах выдержать. Чтобы чем-то занять себя и не показывать смущения, он направляется к статуе женщины, держащей обломки Великого меча. - Обломки Нарсила, - негромко произносит он, вглядываясь в куски металла, некогда имевшими вид клинка. – клинок, отсекший кольцо с руки Саурона. – говорит человек, беря в руки рукоять с коротким обломком лезвия. Неосторожное движение, и острый край режет ему палец. Гондорец сдавленно вздыхает, чувствуя, что незнакомец по-прежнему пристально наблюдает за ним. Он поворачивает голову, встречаясь с незнакомцем взглядом. Тот смотрит серьёзно, без улыбки, будто ожидая чего-то. Гондорцу неприятно такое внимание. - Всего лишь бесполезная реликвия. – Раздражённо произносит он и небрежно опустив клинок, уходит, чувствуя на своей спине всё тот же внимательный взгляд. *** - Посланцы дальних стран! – Провозгласил Элронд – Вы призваны сюда, чтобы дать ответ на угрозу Мордора. – Эльф хмурится, произнося эти слова. Боромир не вслушивается в слова мудрого эльфа. Его взгляд против воли, то и дело направляется в сторону того незнакомца, встреченного ночью. Он беспокоит отважного гондорца, приводит в смятение его мысли. Боромир не понимает, чем его так взволновал этот человек. Он не знает даже, кто он. - Покажи кольцо, Фродо. – Голос Элронда бесцеремонно врывается в сознание воина, отвлекая его от незнакомца, назвавшегося Странником. Темноволосый хоббит, робко поёживаясь, выходит к Элронду. Он кладёт на каменный стол маленькое невзрачное колечко. Случайный блик скользит по ободу. Кольцо манит. Боромир чувствует его силу, его мощь. Эмоции переполняют воина Гондора. Он поднимается. - Так значит, это правда. – произносит он. Странник наблюдает за ним. Это нервирует воина, но он делает вид, будто не замечает, по-прежнему глядя на кольцо. – Я видел сон, - Начинает гондорец. Он чувствует, что должен донести свои мысли до остальных, должен воплотить эту идею. И не думать о светлых глазах, неотрывно наблюдающих за ним. – я видел, как тьма затянула небо на востоке. Но на западе сиял слабый свет. – теперь все взгляды прикованы к нему, но только один словно жжёт Боромира. – И голос возвестил: Твой час близится. – Гондорец улыбается, подходя ближе к столу. – Проклятье Исилдура нашлось. – Кольцо манит. – Проклятье Исилдура. – повторяет он почти шёпотом, протягивая руку к тусклому золотому ободку. - Боромир. – резко произносит Элронд, приподнимаясь со своего места. - Боромир! – грозно повторяет Гендальф, сжимая посох. А Странник молчит, настороженно глядя. Земля начинает мелко трястись, свет меркнет. Старый волшебник встаёт, хриплым голосом произнося мрачные, полные мрака, слова. Боромир отшатывается, поражённый. Он почти падает на своё место. - Никогда ещё на этой земле не звучали слова этого наречия. – гневно произносит Элронд. Боромир невольно оглядывается на Странника. На какой-то миг их взгляды пересекаются. Растерянные, почти испуганные глаза сына Гондора и встревоженные незнакомца. Боромир чувствует, как сердце начинает биться быстрее. Этот человек тревожит чувства гондорца, приводит их в смятение. - Это дар. – Переводя взгляд на Гендальфа, почти выкрикивает Боромир. – Дар судьбы для врагов Мордора. – Воин вновь встаёт. Эмоции переполняют его. Он не знает, с чем они связаны более – с кольцом или со Странником. – Почему бы не использовать кольцо? – Кольцо манит. Такое невзрачное, такое могущественное. – Уже давно мой отец, наместник Гондора, сдерживает силы врагов, - Со страстью выдыхает Боромир. – Жизни нашего народа заплачены за спокойствие ваших земель! – выкрикивает он. – Дайте Гондору оружие врага! Дайте использовать его против Него! – Требует воин. - Оно не подвластно никому из нас! – подаёт голос Странник. Его светлые глаза сверкают, когда он смотрит на Боромира, открыто, с каким-то непонятным вызовом. – Кольцо Всевластия подчиняется только Саурону. – Добавляет он. – Только у него есть над ним власть. - Что может знать об этом следопыт? – пренебрежительно спрашивает Боромир, глядя в глаза человеку. - Он не просто следопыт. – за спиной Боромира поднимается эльф, юный и прекрасный, с выражением решимости на изысканно-красивом лице. – Он Арагорн, сын Араторна. – Голос эльфа взвивается вверх – Ты должен подчиняться. Боромир в смятении. Он переводит взгляд на Странника. Выражение лица того непроницаемо. - Арагорн? – переспрашивает он, вглядываясь в человека, стремясь разглядеть в нём что-то, что может однозначно сказать о его принадлежности королевскому роду. Мысли путаются. – Наследник Исилдура? Боромир растерян. Странник… Или же вовсе не странник, он вызывает непонятные эмоции у сына наместника Гондора. Его тянет… Тянет к этому странному человеку, бегущему от титула, от престола. Арагорн. Арагорн….
Часть 2. Двигалось Братство медленно. Хоббиты, с их короткими ножками двигались до невозможности медленно. Боромира это безумно раздражало. Он ничего не имел против полуросликов, но предпочёл бы, чтобы к Мордору они двигались чуть меньшей и более быстроногой компанией. Арагорну столь медленный темп также давался нелегко, но его это, кажется, только забавляло. Боромир видел, как на лице Странника время от времени мелькала лёгкая улыбка. Сын Гондора не знал, что веселит этого непонятного человека – нелепо ковыляющие полурослики, обменивающиеся какими-то малопонятными фразами, юный эльф, то легко забегающий вперёд, то возвращающийся к остальным, или же сам Боромир, шествующий с выражением страдания на мужественном лице. Боромир не понимал этого человека. Неужели он действительно его король? Арагорн мало походил на правителя. Настоящий король в представлении Боромира должен быть властным, обладающим громким, звучным голосом, не скрывать своего происхождения и титула, уметь управлять людьми. Арагорн же мало соответствовал этому образу. Странный, замкнутый человек, наблюдающий за миром чуть насмешливым взглядом светлых глаз, он гораздо больше был похож на Странника, которым назывался. А эти глаза… Боромир не видел подобных ни у кого из людей. Они притягивали его, манили, подобно отблескам кольца, спрятанного под плащом Фродо. Это беспокоило гондорца, будоражило его и без того горячую кровь. - От чего ты прячешься, Арагорн? – Спрашивает Боромир, поравнявшись со Странником. – Чего ты боишься? Арагорн смотрит в глаза гондорцу. - Это моё дело, Боромир. - В чём дело? Ты стыдишься своих страхов? – Боромиру хочется спровоцировать этого человека, стереть это невозмутимое выражение с его лица. Бесполезно. - Возможно. – Уклоняется от прямого ответа. - Объясни мне. – Требует Боромир. – Объясни, почему ты скрываешься? Почему бросил свой народ? Какие страхи заставили тебя сделать это? Арагорн мрачнеет. - Тебе не понять. - Отчего же? – Взвивается Боромир. – Считаешь, я недостаточно умён, чтобы понять помыслы короля без трона? - Я не считаю так. – Странник отводит взгляд. - Так в чем же дело? – Боромир хватает человека за руку, разворачивает к себе. – Объяни мне. – Просит он. – Я пойму. - Я верю. – Тихо отвечает Арагорн, не делая попыток вырваться. – Но не могу. Просто… Отпусти меня. – Почему-то полушёпотом говорит он. Боромир мешкает. Ему отчего-то совсем не хочется выпускать из рук ладонь Странника. Она сухая, мозолистая, горячая, бездвижно лежит в руках воина Гондора. - Конечно.- Боромир трясёт головой, отгоняя непонятные непрошенные мысли и отпускает руку Арагорна. Тот чуть улыбается, будто зная, о чём думает гондорец. Боромир чувствует смущение, он испытывает сильное желание отвернуться. Он уже жалеет, что заговорил со Странником. - Прости. – неловко выдавливает Боромир и, отвернувшись, ускоряет шаг, стремясь догнать эльфа, успевшего вновь умчаться вперёд отряда. И всё же он чувствует на себе всё тот же взгляд, что преследует его с ночи в Ривенделле. Он не отпускает гондорца, тревожит его.
Часть 3. Отряд расположился на ночлег. Костёр разводить не стали, в целях безопасности и так как ночи достаточно тёплые, чтобы можно было согреться под плащами. Но без треска горящих деревьев как-то неуютно. Воздух тих и по-ночному прохладен. На тёмном небе почти не видно звёзд, из-за чего небосклон выглядит ещё более мрачно и неприветливо. Боромир вызвался дежурить первым. Ночная тишина и ровное дыхание спящих товарищей действуют на него умиротворяюще. Воин пребывает в каком-то странном состоянии, похожем на оцепенение. Взгляд его медленно скользит по крупным камням, небрежно раскиданным вокруг, будто бы забавляющийся великан раскидал их по этим склонам. - Как тихо. – Негромкий голос выводит Боромира из оцепенения. Он переводит взгляд на Странника, осторожно присаживающегося рядом с гондорцем. - Твоя очередь ещё нескоро. – Замечает Боромир. - Мне не спится. – Отвечает Арагорн, скользя взглядом по фигуре воина. Тому неуютно. Он отворачивается, но это не помогает избавиться от ощущения чужого взгляда. Какое-то время мужчины молчат, думая каждый о своём. - Ты спросил меня, чего я боюсь. – Подаёт голос Арагорн. Боромир невольно морщится. Ему неприятно вспоминать ту сцену. Кажется, он слишком увлекся тогда звучанием собственных слов. - Забудь об этом. – Недовольно отмахивается он. - Почему же? Ты не получил ответа тогда. - Это неважно. Просто забудь. – Боромир надеется, что Арагорн вновь замолчит и даст возможность воину погрузиться в свои переживания. - Я боюсь искушения. – Будто не слышав слов гондорца, продолжает Странник. – Искушения властью, могуществом. Всевластием. – Добавляет он. Боромир косится на него. Взгляд Странника устремлён вдаль, в темноту. На его лицу по-прежнему выражение лёгкой усмешки, которое сопровождает его всегда, но сейчас, в полумраке, Боромиру оно кажется больше печальным, чем насмешливым. - Искушение – это слабость. – Соглашается воин. – Но власть – нет. Слабый не достоин власти. - Пусть так. – Арагорн не противится. – Выходит, я боюсь слабости. - Это правильный страх. – Замечает Боромир. - Возможно. Но одно дело бояться страха, а другое – противиться ему. - И какие же слабости есть у тебя, наследник Исилдура? – Боромир придвигается ближе к Арагорну. – Прекрасная эльфийка, провожавшая тебя из Ривенделла? – Пытается догадаться он. Почему-то воину не нравится собственная мысль. - Арвен? – Рассеянно, с тихой и какой-то печальной нежностью уточняет Следопыт. – Нет. Напротив, она придавала мне сил на протяжение многих лет… Но сейчас…. – Арагорн сбивается, растеряно оглядываясь, точно ища подсказку в окружающей темноте. – Всё изменилось. – Неуклюже заканчивает он. – Наверное, я слишком слаб, даже, чтобы любить её так, как она меня. Моя слабость не даёт мне. - И что же за слабость? – Сердце воина колотится так громко, что ему кажется, будто Странник тоже слышит этот отчаянный стук. Арагорн поднимает взгляд на сына Гондора. В полумраке он чуть щурится, чтобы разглядеть лицо собеседника. Горькая улыбка трогает края его губ. Ответ звучит неуверенно, больше вопросительно, чем утвердительно. - Ты? В это мгновение окружающий мир куда-то исчезает. Всё становится предельно ясным. Путаные образы в мыслях Боромира наконец приобретают отчётливость. Не давая себе времени усомниться в своих действиях, он протягивает руку и касается щеки Странника. Тот не двигается. Медленно, словно боясь напугать, оттолкнуть, Боромир приближает своё лицо к лицу Арагорна. Даже в темноте его глаза светлы и взгляд всё также пристален и чуть насмешлив. Боромир чувствует твёрдую, тяжёлую руку на своём затылке и в следующий миг Следопыт целует его. Резко, требовательно приникает губами к губам воина, вторая рука зарывается в спутанные рыжеватые волосы. Поцелуй становится глубже. Боромир задыхается, но это кажется не таким уж важным. Он судорожно глотает воздух в краткие моменты, когда Арагорн ненадолго отстраняется. Время и пространство куда-то исчезают. Всё сосредотачивается на горячих губах Странника, на его руках, зарывающихся в волосы, неосторожных прикосновениях к щекам, сильному телу, прижимающемуся к его собственному. Внезапно Арагорн отстраняется. Взглядом он указывает на спящих товарищей и, поднявшись на ноги, тянет Боромира за собой. Тот повинуется, чувствуя лёгкое головокружение. Как в тумане, он идёт, не видя куда, ведомый лишь ощущением горячей ладони, сжимающей его запястье. Пройдя, по ощущениям Боромира, несколько метров, они останавливаются. Воин чувствует, как сильные руки обхватывают его, прижимая спиной к чему-то твёрдому. К одному из камней, возможно. Неважно. Странник вновь целует его, отчаянно, страстно. Руки скользят по телу, то неловко путаясь в многочисленных застёжках, то, будто сдаваясь, бросают это занятие и скользят выше, к лицу. Кончиками пальцев Арагорн нежно, что так разнится с его настойчивыми, почти грубыми поцелуями, касается скул Боромира. Воин растворяется, исчезает в этих прикосновениях. Сильный, независимый, упрямый и не терпящий чужого превосходства, в эти мгновения он забывает обо всём. Боромир издаёт хриплый стон, откидывая голову, насколько это возможно для человека, прижатого к каменной глыбе, отстраняясь от требовательных губ Странника. Тот смотрит вопросительно, чуть улыбаясь и прерывисто дыша. Боромир чуть наклоняется, легко касаясь губами шеи Арагорна. Скользит вниз, к ключицам, осторожно расстёгивая одежды Странника. Тот издаёт придушенный стон, чуть откидываясь назад, прикрывая глаза. Воспользовавшись этим, Боромир рывком движется вперёд и разворачивает Странника спиной к каменной тверди. Теперь уже он прижимается к мужчине, продолжая сражаться с застёжками и ремнями. Арагорн тихо смеётся, позволяя гондорцу перехватить инициативу. - Ты никому не любишь уступать, верно? – Насмешливо, хоть и чуть срывающимся голосом замечает он. - Верно. – Соглашается Боромир, ухмыляясь в ответ и вновь целуя шею мужчины, на этот раз сильнее, чуть прикусывая. Небо на востоке ещё не светлеет, но чуть сереет, возвещая о близости рассвета. Скоро вновь в путь. И неизвестно, что будет дальше. Боромир не знает, осмелится ли он вновь взглянуть в светлые глаза Короля при свете дня. Сможет ли Арагорн посмотреть в глаза сыну Гондора. Была ли эта ночь ошибкой, наваждением коварной тьмы, или же чем то иным? И чем же? Случайной встречей двух одиночеств, любовью? Воин не знает. Но это и не важно. Не важно, пока ещё не утекли последние мгновения ночи, пока рассвет не окрасил золотистыми лучами мрак, прогоняя бледные редкие звёзды с небосвода. *** Неугомонный эльф вновь вырывается вперёд. Его будто что-то тянет вперёд, заставляя обгонять отряд. Гендальф, добродушно улыбаясь, наблюдает за Леголасом, любуясь его порывистыми, полными энергии, движениями. Хоббиты, ворча, движутся рядом с гномом, также не слишком довольным быстрым темпом отряда. Боромир шагает рядом с Арагорном, изредка бросая на того взгляды, полные недоумения. Он чувствует желание приблизиться к Страннику, заговорить с ним, неважно о чём, главное, услышать его голос, понять, что они, несмотря на произошедшее ночью, всё ещё могут говорить друг с другом, не чувствуя вины или отвращения. Но не может заставить себя. Воин Гондора редко боится чего-либо, редко испытывает смущение. Но, с того момента, как он встретил Арагорна, ему всё чаще кажется, что эти чувства становятся его неизменными спутниками. Стоит Страннику, кажется, чувствующему взгляд Боромира, повернуться к нему, воин спешно отводит взгляд, не желая видеть знакомые уже до боли, серые глаза, боится прочесть в них презрение или раскаяние. С каждой минутой Боромир чувствует себя всё более паршиво. - Боромир. – Арагорн прерывает неловкое молчание. – Ты так и будешь от меня отворачиваться? – Насмешливо спрашивает он. - Нет, извини. – Боромир поднимает голову, решительно встречаясь взглядом со Странником. Тот улыбается. - Так лучше. – Замечает Арагорн. – Я боялся, что ты не захочешь со мной разговаривать после всего… того. – Он, кажется, готов рассмеяться. Боромира даже слегка раздражает подобная жизнерадостность. Он пренебрежительно фыркает и хочет отвернуться, но взгляд цепляется за тёмное пятно на шее Странника. Сократив расстояние между ними, Боромир чуть кивает, указывая на него: - У тебя синяк… Здесь. – Мужчина чувствует, как кровь приливает к лицу. Арагорн вскидывает брови, касаясь пальцами чуть повыше ключиц. - Здесь? – спрашивает он, с непонятным выражением наблюдая за вконец смущённым гондорцем. - Выше. – Бурчит воин. Арагорн пару мгновений молча смотрит на него, а после, не выдерживает и весело смеётся. Боромир хочет оскорбиться, но Странник смеётся настолько искренне и заразительно, что гондорец невольно улыбается и неловко фыркает. Быстрым движением, пока на них не начали оглядываться, он поправляет Арагорну воротник, чуть прикоснувшись к щеке мужчины. На душе становится немного легче. Он не уверен, будет ли прошедшая ночь иметь продолжение, но он хотя бы знает, что не потерял человека, к которому успел за такой короткий срок привязаться почти так же сильно, как к собственному брату. Хотя это, конечно, совсем другое. Вставочка. (развитие отношений во время перехода через горы. Возможно они будут согревать друг друга по ночам (если вы понимаете, о чём я), возможно ещё что-то. Написать в ближайшее время)
Часть 4. В подземелье сыро и промозгло. Не холодно, но мороз пробирает воина насквозь. Может, во время царствования гномов, здесь и было уютно, но сейчас, когда смерть, бледной тенью витает поблизости, Боромир чувствует себя здесь, будто в склепе. Он понимает, что привал необходим, что хоббиты уже выбились из сил, да и он сам ощущает усталость, но ему не хочется задерживаться здесь и лишней секунды. Странник сидит рядом и курит. Он вообще много курит. Боромир не знает, нравится ему это или нет. Ровно, как и сам Странник. - Тоскливо здесь. Мёртво. – Замечает Арагорн, с невозмутимым выражением лица, выпуская изо рта клубы дыма. Боромир уже не пытается понять, как этому человеку удаётся читать его мысли и выражать их так коротко, одной фразой. В Арагорне много черт, непонятных Боромиру, но эта самая странная из них. - Что? – Улыбается Странник, замечая на себе недоумённый взгляд воина. Тот качает головой, не желая пояснять того, чего сам не до конца понимает. Ладонь Странника легко касается руки Боромира, затем осторожно накрывает её. Тепло мужской ладони чуть расслабляет гондорца, но всё же недостаточно, чтобы примирить его с этим мрачным местом. - Мы скоро выйдем отсюда. – Говорит он больше самому себе, чем Арагорну. Того, кажется, не волнует окружающий мрак. Вечная насмешка в его глазах, она не исчезает даже в минуты опасности. Боромиру кажется, что этот человек всегда смеётся, как бы серьёзен не был он внешне. Гондорец задаётся вопросом, видит ли кто-то ещё эту издёвку в светлых глазах короля? Или же она только чудится ему? Хотя, что ещё остаётся королю без трона, кроме как смеяться над миром, и над самим собой? - Скоро. – Соглашается Арагорн. Его рука скользит выше, к плечу воина. - Тебя тревожит это место. – Он не спрашивает. Он знает. Боромир молчит, не видя смысла подтверждать то, что и так очевидно. Рука Странника касается спутанных рыжих прядей. Боромир обводит взглядом пещеру, убеждаясь, что никто из Братства не смотрит на них и, повернувшись к Арагорну, целует его. Губы Странника под губами воина изгибаются в улыбке, прежде, чем он отвечает на поцелуй. От них пахнет дымом и табаком. Спустя несколько мгновений мужчины отстраняются друг от друга. Боромир касается рукой ворота одежд Странника, чуть отгибает, проводит пальцами по шее. Странник жмурится, улыбаясь. Пальцы гондорца касаются тонкой цепочки. Обхватив её, он вытягивает её из-под рубашки Арагорна. Цепочка тонкая, эльфийской работы. На ней висит кулон. Вытянутой формы, изящный, полный плавно изгибающийся линий, мелкие камни, даже в сером свете пещеры, ярко переливаются. Боромир чувствует, как напрягся Странник. - Эльфийская работа. – Произносит гондорец. – Арвен? – Спрашивает он. Арагорн медленно кивает. – Понятно. – Чувство такое, будто воина кто-то внезапно окатил холодной водой. Он вновь ощущает, как сырость пещеры морозит его. - Думаю, пора мне снять его. – Шепчет Арагорн, руки его тянутся к застёжке. - Не стоит. – Собственный голос кажется Боромиру чужим. Арагорн вопросительно приподнимает брови. Боромир тяжело вздыхает, силясь подобрать слова, которыми он мог бы объянить всё то, что творится у него в душе. - Так ведь правильно. – Он кивает на подарок эльфийки. – Это правильно. А не всё остальное. – Горько добавляет он. - Я не знаю, что правильно. – Медленно отвечает Арагорн, однако кулон остаётся на своём месте. Боромир пожимает плечами и отворачивается. Так и должно быть. *** - Леголас! Поднимай их. – Холодно командует Арагорн. Боромир в недоумении оборачивается. - Будь милосерден! Дай им минуту! – Взывает он к жалости Странника. - У нас нет времени. – Отрезает Арагорн. – Скоро тут всё будет кишеть орками. Поднимайте их. – Повторяет он, отворачиваясь. Боромир качает головой, но у него нет ни сил, ни желания возражать. Перед глазами всё ещё горит образ падающего волшебника. И орочьих стрел, пролетающих в сантиметрах от Странника. Воин трясёт ближайшего хоббита за плечо и легонько тянет вверх. *** Они вновь идут. Теперь их восемь и что-то в их отряде изменилось. Тяжёлое, давящее молчание. Заплаканные хоббиты. И эльф теперь идёт наравне со всеми. Боромир по-прежнему шагает рядом со Странником. Он хочет заговорить, но, зная Арагорна, ждёт, пока тот снова прочтёт его мысли. - Ты знаешь, что я был прав. – Однако, на этот раз ему это не удаётся. - О чём ты? – Не понимает Боромир. - Мы не можем останавливаться. У нас нет и минуты на скорбь, надо сперва добраться до Лориена. - А-а-а. – Протягивает Боромир. – Да, ты прав. – И они снова погружаются в молчание. - Боромир. – Спустя, наверное, час, или полтора, зовёт Арагорн. - Да? - Мне не нужно это. – В его руках поблескивает подвеска Арвен. - Оставь. Не надо. В глазах Арагорна мелькает раздражение. - Думай, что хочешь, Боромир. – Сердито отвечает он. – Это моё решение. Ты можешь считать иначе, но я знаю, кому отдал своё сердце. – Он разжимает руку, позволяя подарку эльфийки упасть на землю. Одарив Боромира последним взглядом, в котором смешались раздражение, злость и тоска, Странник ускоряет шаг. Боромир несколько мгновений ошарашенно смотрит ему вслед. Затем наклоняется, подбирая подвеску. Прозрачные камни блестят пронзительно, словно слёзы. Зажав подвеску в руке, Боромир устремляется вслед за королём. *** - Ты можешь отдохнуть. Эти границы хорошо охраняются. – Арагорн улыбается, глядя на взъерошенного гондорца. Тот качает головой. - Мне не найти покоя в этом месте. – Отвечает он, глядя на Арагорна снизу вверх. Тот смотрит в ответ, и выражение его неясно Боромиру. - Я слышу её голос. Она говорит мне об отце. О падении Гондора. – Боромир сглатывает. Тревога, подавляемая им долгое время, вырывается наружу. – Она сказала мне: надежда ещё есть, но я не вижу где. – Отчаянно шепчет воин. – У нас уже давно не осталось надежды. – Устало выдыхает он. Арагорн садится рядом с гондорцем, ободряюще кладя тому руку на плечо. - Мой отец – благородный человек, - Словно оправдывает его Боромир. Перед его глазами встаёт лицо брата. Фарамир… Он бы согласился с ним. Конечно согласился. – но его власть слабеет. А наш народ теряет веру. – Тоскливые глаза брата безмолвно укоряют гондорца. Он больше не чувствует тепла руки Арагорна. – Он ждёт, что я всё исправлю, и я постараюсь, - Боромир не знает, говорит ли он о народе, или о Фарамире. – Но я хотел бы увидеть возрождённую былую славу Гондора. – Тоска по родине захлёстывает воина. Арагорн придвигается ближе, его дыхание щекочет шею гондорца. – Ты когда-нибудь видел его, Арагорн? Белую Башню, сверкающую, как жемчуг и серебро. Ветер развевает на ней знамёна, - Гондорец улыбается воспоминаниям. – Возвращался ли ты когда-нибудь домой, под чистое пение серебряных труб? – Боромир оборачивается, ясным взглядом встречая насмешливые глаза. - Я видел Белый город. – Отвечает Арагорн. – Очень давно. - Однажды наш путь приведёт нас туда. – Обещает Боромир, резко сокращая и без того малое расстояние между ними. – И стражи с Башни провозгласят: владыки Гондора вернулись. – Сердце громко стучит в груди Боромира. Арагорн на мгновение отводит взгляд, а после целует воина. Ночь тиха в эльфийском лесу. Лишь отзвуки печальной песни ещё звучат здесь. Никто, ни смертные, ни бессмертные, не могут потревожить двух странников в этот миг. Смертные спят, утомлённые, а бессмертные слишком деликатны, чтобы вмешиваться.
Часть 5. В темноте водной глади почти беззвучно, спрятавшись за корягой, притаилось какое-то существо. Оно не человек, не орк, не какое либо другое сущесвто, известное Боромиру. Гондорец насторожено наблюдает за ним, не зная, стоит ли ожидать опасности от этого создания. - Голлум. – Странник, как это уже вошло у него в привычку, отвечает на немой вопрос гондорца. – Он следует за нами ещё с Лориена. Я надеялся, что мы избавимся от него на реке, - Продолжает Арагорн – но он слишком искусный пловец. - И если он наведёт на нас врагов, переправа станет ещё опасней. – Делится своими тревогами Боромир. Арагорн не отвечает, медленно шагая вдоль берега. Боромир догоняет его. - Идти в Минас-Тирит безопаснее, ты знаешь. – Убеждает он наследника Исилдура. – Там мы можем передохнуть и ударить по Мордору из оплота силы. - В мире нет силы, которая могла бы нам помочь. – Качает головой Арагорн. - Ты слишком легко доверился эльфам. – Возмущается Боромир. Усталость, после целого дня беспрестанной гребли, сказывается, раздражение так и рвётся наружу. – Неужели у тебя так мало веры в свой собственный народ? Да, есть те, кто слаб, есть такие, кто колеблется, но ведь среди них можно найти отвагу и честь! – Боромир почти кричит. - Но ты не желаешь увидеть это. – Арагорн отворачивается, не желая продолжать разговор. Гондорца злит это. Он грубо хватает Странника за руку, заставляя вновь повернуться к нему лицом. - Ты боишься! – Обвиняет воин. – Всю свою жизнь ты прятался, ты боялся! – Боромир не хочет оскорблять Странника, ему больно видеть обиду, злость в глазах дорогого ему человека, но он уже не может остановиться. Слишком долго он сдерживал эмоции. – Боялся того кто ты, что ты есть! Арагорн вырывает руку и гневно отвечает: - Я не дам кольцу приблизиться и на сто лиг к твоему городу. – Он угрожающе приближает лицо к лицу Боромира, яростно раздувая ноздри. Глаза его горят. Боромир отшатывается, поражённый этой вспышкой. Странник уходит, напоследок одарив гондорца ещё одним неласковым взглядом. Злость и обида кипят в душе воина. Сборище трусов, страшащихся использовать власть кольца! Хотя чего ещё можно ожидать от таких робких, боязливых существ, эти хоббиты? Но Арагорн. Он наследник Исилдура, законный правитель Гондора, почему он боится? Этой ночью Боромир долго не может уснуть. Ему чудиться пронизывающий взгляд Странника, тяжело уставившийся на него, но когда воин оборачивается, Арагорн неизменно лежит спиной к гондорцу. Под утро злость утихает, приходит нечто, напоминающее раскаяние. Но гордость не позволяет Боромиру извиниться и в это утро они со Странником не обмениваются ни единым словом. Гондорец исподлобья наблюдает за Странником, пока они лодки мерно скользят по воде, но тот и не думает оборачиваться. К разгару дня отряд доплывает до Аргоната. Странник легко касается плеча Фродо и указывает на них, что-то говоря. Боромиру не нравится этот жест. Слишком он… доверительный. Это глупо, но воин чувствует ревность. За короткое время он привык считать себя самым близким человеком Странника. Рука гондорца невольно тянется к карману его одежд, доставая оттуда кулон Арвен. Боромир оставил его себе, не зная, что с ним ещё делать. Выкинуть его он не решался, возвращать Арагорну считал бесполезным. Камни сверкают укоризненно, словно глаза прекрасной эльфийки наблюдают за гондорцем, задавая очевидный вопрос. Почему ты? Что он нашёл в тебе, чего не смогла дать я? Боромир прячет подвеску обратно в карман, не желая об этом думать. Отряд проплывает между величественными статуями и, спустя пару часов, направляется в сторону берега. Соскочив на сушу, Боромир разминает пальцы, затёкшие от долгой гребли. Руки воина не привыкли работать веслом, они предназначены для меча, для битв и сражений. К счастью, хотя сложно назвать это счастьем, плыть дальше невозможно. - Дальше пойдём пешком. – Командует Арагорн. Гимли что-то недовольно ворчит, размахивая трубкой. Боромир не вслушивается. Какой-то блеск привлекает его внимание. Кольцо, на краткое мгновение показалось из-под плаща Фродо, но хоббит тут же пугливо спрятал его обратно. Жаль. Гондорца посещает странное чувство. Его куда-то тянет этот холодный металлический блеск. Он видит, как хоббит движется в сторону леса. Выждав пару минут, сын Гондора направляется за ним, никем не замеченный. *** Кругом орки. Слишком много. Боромир отступает, подталкивая перепуганных хоббитов и трубя в рог. Арагорн откликнется. Он придёт. Сердце отчаянно колотится. Гондорец участвовал во многих битвах и все пугали его. В сражениях не бывает храбрецов. Всем страшно, и тем, кто атакует, и тем кто защищается. Тем кто умирает, и тем, кто убивает. Воин трезво оценивает свои шансы. Ему не справиться с целым отрядом орков. Как бы он ни был хорош в бою, он один против многих и должен защищать полуросликов. Правда те держатся храбрее, чем Боромир ожидал и даже пытаются сражаться, но, при всей их отваге, воинами их считать нельзя. А орки всё прибывают. Кажется, будто каждого убитого тотчас заменяют двое живых и ещё более свирепых. - Бегите! –Кричит Боромир хоббитам, отбиваясь от очередного противника. Арагорна нет. Он не услышал, не пожелал откликнуться? Или он уже мёртв? Боромир не желает думать о таком исходе. Ещё две твари падают наземь. В сердце гондорца появляется надежда. Главное, дождаться Странника. Он придёт. Даже, если он ещё гневается, он слишком благороден, чтобы бросить Боромира. Воин вновь замахивается мечом. И что-то твёрдое врезается ему чуть пониже левой ключицы, заставляя воина отлететь назад. Меч? Не может быть. Появляется боль. Резкая, пронизывающая. Будто стрела вонзилась. Гондорец тяжело падает на колени, проклиная себя за слабость. Дождаться Странника. Он поднимается, с криком вонзая меч в ближайшую рычащую тварь. Всего лишь стрела. Это не смертельно. Но откуда у орков стрелы? Боромир оборачивается, ловит на себе холодный взгляд мутных глаз и следующая стрела вонзается в воина, вновь заставляя его упасть. Арагорн. Он должен прийти. И гондорец вновь встаёт. И вновь сражается, пока третья стрела не вонзается в его тело. Так больно. Дыхание прерывается. Боромир устал. Он не чувствует сил, чтобы подняться. Хоббитов хватают и куда-то уносят. Они кричат. Боромир тоже хочет кричать. Но уже не может. Орки обходят его, не добивая. Это уже ни к чему. Странник не пришёл. Боромир поднимает взгляд. Это единственное, на что он ещё способен. Орк со знаком Сарумана возвышается перед ним, натягивая лук. Главное не отвести взгляд. Страшно. Умирать не страшно. Страшно ждать смерти. Стреляй же! – Хочет закричать воин, но сил нет. Сейчас. Уже скоро. Странник появляется внезапно, сбивая орка с ног. Арагорн пришёл. Всё-таки пришёл. Больше Боромир ничего не видит. Он тяжело заваливается на бок, не в силах даже стоять на коленях. Перекатывается на спину. Перед глазами всё плывёт, лишь в редкие моменты мир вновь становится чётким. Боль накатывает, с каждым разом всё невыносимее. Странник всё-таки опоздал, понимает воин. Лицо Арагорна появляется перед ним в какой-то момент. Пряди волос прилипли ко лбу, вокруг рта брызги крови. И впервые за всё то время, что Боромир знает его, в глазах Странника нет насмешки. - Нет. – шепчет он. - Они забрали полуросликов. – Вспоминает Боромир. Это важно. Должно быть важно. – Фродо. Где Фродо? - Я отпустил его. Он знает – понимает Боромир. От этого становится чуть легче. Хоть что-то не надо объяснять, на что-то тратить время, которого остаётся всё меньше. Преодолевая боль, Боромир роется в карманах. - Кажется, это твоё. – хрипло выдавливает он, дрожащей рукой вкладывая эльфийскую подвеску в ладонь Странника. – Придётся тебе вернуться к своей эльфийке, уж прости. – Воин хочет засмеяться, но это слишком больно. - Нет. – Повторяет Арагорн. Всё вновь расплывается. - Придётся. – Упрямо говорит гондорец. – Не спорь… Хоть сейчас. - Не смей. Не смей умирать, Боромир. – Голос Странника срывается. - Слишком… поздно. – Выдавливает воин. - Я прошу тебя. – Кажется, Арагорн готов умолять. Идиот. Будто Боромир хочет умереть. Увидеть бы его. Но Боромир ничего не видит. Только какие-то пятна. Из них выплывает другое лицо. Фарамир. Брат. Я не могу оставить его. Оставить отца. Как же больно. - Я умру с тобой. - Не посмеешь. – Смеётся Боромир. Боль невыносима, но смех так и рвётся. – Ты должен… спасти свой народ. Наш. – Поправляется гондорец. Боль куда-то уходит. Боромир не хочет этого. Он знает, что это означает. Что время вышло. Почему он ничего не видит? Последний раз. Последний раз увидеть Арагорна. Его светлые, насмешливые глаза. Пожалуйста. Прошу. - Прошу… тебя. И всё исчезает.
